Предварительные замечания
Россия, вступив на социально-экономическое поле рыночной экономики, неизбежно должна воспринять не только определенные положительные, но и отрицательные последствия такой коренной перестройки функционировавшей десятилетиями государственной экономики и системы социальных ценностей. И в числе главных негативных результатов новой российской жизни следует указать на резкое падение экономической, социальной и правовой защищенности детей и подростков. Некогда забытый нами призрак детской беспризорности уже не стучится, а, толкнув дверь ногой, распахнул ее и бесцеремонно вошел в наш дом, обретя реальное воплощение.
В России есть опыт борьбы с массовой безнадзорностью и беспризорностью несовершеннолетних. Он был в 20-е годы нашего столетия после окончания гражданской войны и в конце 40-х годов после окончания Великой Отечественной войны. Потеря родных и близких, дестабилизация жизни страны в связи с военными действиями привели тогда к потере очень многими детьми родительского попечения и защиты. История свидетельствует, что государство, хотя и ослабленное войнами и их последствиями, боролось с беспризорностью и безнадзорностью детей и спасало их. Мало кто сейчас помнит о созданном в нашей стране в 1924 году Ленинском фонде защиты беспризорных детей, которых насчитывалось более 1 миллиона. Наверное, забывать уроки истории не следует – ни плохие, ни хорошие. Кроме того, историческая память дает нам и определенную экономию мыслей и деятельности. Думаю, что неплохо бы нашим волонтерам профилактики безнадзорности несовершеннолетних знать педагогический опыт А. С. Макаренко. Конечно, в 20-е годы в России жизнь отличалась от современной и требования у тех беспризорных ребят к жизни были поменьше и попроще, чем у наших. Но и те, и другие лишились родительского попечения, а это для любого ребенка из любой исторической эпохи – одинаковое зло и с одинаковыми последствиями. Ведь недаром первый международно-правовой документ, касающийся детей, – Женевская декларация о защите детей (1924 г.) – провозгласил: «Голодный ребенок должен быть накормлен, больной – получить лечение, а брошенный – помощь. Ребенок должен быть защищен от любых форм эксплуатации, во время бедствий ему первому следует оказать помощь».
Ясно, что все сказанное – это меры неотложной помощи, спасения, а не профилактики, содержащей предупреждение возникновения ситуаций, жертвами которых в первую очередь становятся дети и подростки. Виктимогенныс обстоятельства рекрутируют свои жертвы в наиболее уязвимых группах людей и прежде всего среди несовершеннолетних. Ясно также, что и система органов неотложной помощи нуждающимся в ней детям и подросткам несколько иная, чем та, что включается в профилактику, хотя часто они взаимодействуют, решая каждая свои задачи.
Прежде чем начать рассмотрение вопросов профилактики безнадзорности, необходимо договориться о некоторых общих понятиях. В их числе: профилактика; демографическая группа несовершеннолетних; безнадзорность; социальные и правовые основания профилактической деятельности; юридические границы профилактики. Дальнейший материал в данной статье излагается в рамках каждого из перечисленных понятий.
И последнее замечание: какая обстановка должна быть в стране, чтобы потребовалось усиленное внимание всего общества к проблеме профилактики безнадзорности несовершеннолетних?
В целом – это существенное изменение социально-экономических условий жизни всего общества, породившее общие, непривычные населению негативные последствия. О них немало написано, они обсуждаются и анализируются учеными разных отраслей науки, практиками разных областей человеческой деятельности. Если посмотреть на них глазами криминолога-специалиста в той ее части, которую принято называть юношеской (ювенальной) криминологией, то эти негативные последствия следующие:
– экономическое и социальное неравенство разных слоев современного российского общества:
– потеря на общегосударственном уровне привычной для людей организации их жизни «сверху» и отсутствие у них навыков «выживания в одиночку»:
– крах одной идеологии и невозможность (или недостаточное желание?) для властей обратить внимание на необходимость формирования «кодекса нравственности» человека современной России. Это относится ко всем нам – и к руководителям государства, и к широким слоям общества. А особенно – к юному поколению. Не забудем, что по их облику можно судить о моральном здоровье нации, о ее будущем;
– наличие серьезных пробелов в правовой защите граждан и прежде всего детей и подростков.
Часть перечисленных обстоятельств можно считать негативными изначально (например, экономическое и социальное неравенство), часть становится негативной именно из-за незнания или пренебрежения к ним (например, отсутствие «кодекса нравственности). Иногда же стремление поскорее войти в «новую жизнь» заслоняет идущим в нее необходимость «укрепить тылы», поставить оборонительные преграды проникновению зла, сопровождающего это новое. Ведь перестроиться на новый, «рыночный» лад всем и сразу невозможно. И наверное, не стоит государству уходить от его задач защиты детей, а родителям, воспринявшим модные теперь лозунги «коммерческая инициатива» и «поиск внутренних ресурсов» для жизни и процветания семьи, следует понять, что им теперь придется обойтись без государственной поддержки по содержанию и воспитанию своих детей. Как бы мы ни называли наше общество (постсоветское, постсоциалистпческое), оно представляет собой вариант общества капиталистического. А это означает, что кое-какой социальный опыт Запада в деле защиты детей от безнадзорности, потери родительского попечения был бы нам очень полезен. Капитализм прагматичен и избегает крайностей, особенно когда это касается обыденной жизни людей. И законы в странах Запада, касающиеся этой категории детей, считаются предметом гордости юристов. Можно вспомнить серию английских законов «О детях, нуждающихся в защите, заботе и контроле», или законодательство Франции о так называемых детях Государства, также касающееся детей, лишенных родительского попечения. Надо сказать. что в России в настоящее время законотворчество развивается именно в этой сфере, поэтому и материал данной статьи можно учесть при разработке соответствующего закона.
Профилактика как криминологическое понятие
Международный термин «профилактика» переводится как предупреждение. Его синоним – превенция (preventio – лат.). Последний термин используется в иностранной литературе чаще, чем профилактика. В русской литературе им пользуются ученые-криминологи, а практическим деятелям привычнее слово «профилактика». Во всех случаях, когда создаются законопроекты, иные нормативные акты или обсуждаются вопросы борьбы с правонарушениями несовершеннолетних, обычно применяется термин «профилактика». Это касается и всех проблем безнадзорности детей и подростков. Именно поэтому я тоже использую этот термин в своей статье, хотя и являюсь сторонницей термина «превенция» либо его русского перевода «предупреждение».
Что мы имеем в виду, когда говорим о профилактике безнадзорности несовершеннолетних в криминологическом смысле?
Поскольку безнадзорность не совпадает с совершением подростками правонарушений и преступлений, а имеет свое собственное социальное содержание, ее профилактика не может быть той, которую в криминологии называют специальной, т. е. проводимой правоохранительными органами в отношении подростков-правонарушителей с целью предупредить совершение ими таких же деяний в будущем. Следует помнить, что в чистом виде безнадзорность – это не правонарушение, а отсутствие надзора. Значит, главная задача на этом этапе профилактической деятельности – предупредить сам факт отсутствия надзора, поставив заслон возможному или уже возникшему следствию безнадзорности – противоправному поведению.
Такая профилактическая деятельность, если она не вытекает непосредственно из совершения правонарушений, носит в криминологии название ранней. Обычно это определение относится к контингенту безнадзорных подростков, изучению условий их жизни и воспитания, породивших безнадзорность, и принятию мер по предупреждению безнадзорности.
Демографическая группа несовершеннолетних
как объект профилактической деятельности
Речь идет о признаках как чисто демографических, так и правовых.
Демографические признаки включают: пол, возраст, образование, социальный статус (учеба, работа), положение в семье (наличие одного или обоих родителей, лиц, их заменяющих).
Разработка плана профилактической работы начинается именно с анализа демографических признаков личности. Это относится и к профилактике безнадзорности. Если, например, изучается уличная безнадзорность, несовершеннолетние классифицируются по указанным демографическим признакам (учащиеся, бросившие учебу, работающие, неработающие и т. д.). В криминологии считается аксиомой, что модели групповой профилактики создаются на базе классификации несовершеннолетних по демографическим признакам. Так, в частности, реализуются модели групповой терапии, широко распространенные, например, в США.
Перечисленные выше признаки личности несовершеннолетних, на которые должна ориентироваться профилактика безнадзорности, имеют и правовое содержание. Само понятие несовершеннолетия определяет юридические границы, в которых находятся дети и подростки, нуждающиеся в защите от безнадзорности. И это не только общие возрастные границы от 0 до 18 лет, но и разные возрастные подгруппы внутри общей группы несовершеннолетних. Определение возрастной подгруппы — важное условие для применения методов и форм профилактики безнадзорности. Никаких результатов не будет, если они будут одинаковыми для малолетних (например, 10-летних) и для тех, кто достиг возраста уголовной ответственности (например. 14-летних).
Демографические признаки личности несовершеннолетних обретают правовое содержание особенно тогда, когда профилактические акции в отношении безнадзорных подростков имеют запретительное содержание.
Во всех случаях, когда меры реабилитации, лечения, ресоциализации либо требуют ограничения свободы, либо сами состоят в таком ограничении, демографические признаки личности сразу получают правовое содержание. И это обстоятельство должно учитываться в любой профилактической работе – от широкомасштабной до индивидуальной. Очень важен здесь учет правового статуса конкретного несовершеннолетнего или какой-либо их подгруппы. Как поместить, например, в воспитательное учреждение 16-летнего, если он в установленном законом порядке (статья 27 Гражданского кодекса РФ) эмансипирован и стал поэтому полностью дееспособным? И можно ли вообще в этом случае ставить вопрос о его помещении в такое учреждение, хотя он и не имеет родительского попечения?
Правовые коллизии могут быть связаны и с существенными изменениями самого правового статуса несовершеннолетних по действующему российскому законодательству, которые привели к большей самостоятельности подростков, причем в более раннем возрасте. Напомню, что снижен возраст начала их трудовой деятельности (теперь – с 15 лет, раньше – с 16 лет: в установленных законом случаях начать работать может и 14-летний). Возможно снижение брачного возраста (18 лет) до 16 лет, а в исключительных случаях и ниже, что тоже ведет к полной дееспособности несовершеннолетних. Есть и другие правовые нормы, расширяющие права и свободы несовершеннолетних. И это должно быть учтено при разработке соответствующих нормативных актов и профилактических программ.
Безнадзорность
Ни у кого, видимо, не возникнет сомнений, что все сказанное о демографических и правовых признаках личности несовершеннолетних должно соотноситься с понятием безнадзорности, ибо только оно и объединит эти признаки в единый комплекс, решающий для всего успеха профилактической деятельности в этой области. Ведь признаки личности учитываются и в других направлениях и формах профилактики, например в отношении правонарушений и даже преступлений несовершеннолетних. И тогда их «набор» может оказаться иным, а соответственно таким же и содержание профилактических действий.
Самое сложное – это именно определение понятия безнадзорности, хотя оно привычно всем и не вызывает вроде бы сомнений относительно его содержания. В самом деле, так просто, «безнадзорный», значит, «без надзора».
Однако профилактическая деятельность, да еще в общегосударственном масштабе, должна основываться на юридическом понятии безнадзорности, определяющем и правовое поле профилактических акций. Вся сложность ситуации состоит в том, что в законах понятие безнадзорности не предусмотрено. Прежде всего его нет в кодексах, где, возможно, ему стоило отвести место (в Семейном кодексе, в Кодексе об административных правонарушениях). Во всех нормативных актах, касающихся безнадзорности, она если и упоминается, то не расшифровывается. Например, в Положении о комиссиях по делам несовершеннолетних, где безнадзорность как термин появилась впервые (1967 г.). предупреждение безнадзорности несовершеннолетних указывается в числе главных задач комиссий по делам несовершеннолетних (ст. 1). но без расшифровки этого понятия. Даже в разделе II Положения, включающем девять статей и названном «Предупреждение безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних», термин «безнадзорность» упоминается несколько раз, а объяснение его содержания ни разу. Оглядываясь на длительный путь комиссий по делам несовершеннолених (более 30 лет), можно с уверенностью сказать: понятию безнадзорности должного внимания не уделялось. Кстати, и в Комментарии к рассматриваемому разделу II Положения говорится не о безнадзорности, а о правонарушениях несовершеннолетних и тоже без расшифровки этого понятия. Не смогла я найти ее и в ведомственных материалах МВД, касающихся предупреждения безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних.
У читателей может возникнуть недоумение по поводу такого моего внимания к понятию безнадзорности. Все объясняется тем. что не хотелось бы на новом этапе борьбы в нашей стране против криминогенных ситуаций, в которые попадают современные российские подростки, против посягательств на их права и законные интересы, в том числе и при реализации мер профилактики безнадзорности детей и подростков, повторять ошибки прошлого и не уделять специального внимания тому, с каким именно контингентом подростков придется иметь дело. Не определив понятие безнадзорности, невозможно построить систему профилактики.
Современное развитие законодательной базы профилактики безнадзорности требует определить ее место в числе других юридических понятий. И первое среди них место занимает понятие «дети, оставшиеся без попечения родителей» (статья 121 Семейного кодекса РФ). К этой категории в Семейном кодексе РФ отнесены группы несовершеннолетних, лишившихся родительского попечения вследствие:
– смерти родителей;
– лишения родителей родительских прав;
– ограничения родителей в родительских правах;
– признания родителей недееспособными;
– болезни родителей;
– длительного отсутствия родителей;
– уклонения родителей от воспитания детей или от защиты их прав и интересов;
– отказа родителей взять своих детей из воспитательных учреждений, лечебных учреждений, учреждений социальной защиты населения и других аналогичных учреждений;
– в других случаях отсутствия родительского попечения.
При всех этих условиях защита прав и интересов детей возлагается на органы опеки и попечительства (та же статья СК РФ).
Нетрудно заметить, что общее в перечисленных случаях – это безнадзорность, а более точно — отсутствие заботы, защиты и контроля за детьми. Объединение этих очень разных правовых ситуаций под одной рубрикой безнадзорности возможно потому, что безнадзорность — это социопсихологическая, а не только юридическая категория. Именно поэтому она так легко и без особых раздумий использовалась и используется сейчас юристами-криминологами в их исследованиях причин преступности и правонарушений несовершеннолетних. Конечно, безнадзорность в этом понимании является причиной правонарушений детей и подростков. А вот как быть с ее собственным причинно-следственным механизмом? Почему она возникает, кого поражает и как может быть ликвидирована? На эти вопросы должны быть даны ответы до построения системы органов профилактики безнадзорности и до определения задач каждого ее звена. К сожалению, развитие теории современной профилактики и ее практика показывают, что такие «упреждающие акции» обычно не делаются.
Когда мы сравниваем понятие безнадзорности и положение детей, лишившихся родительского попечения, мы не должны забывать еще одно требование, установленное в законе. В упомянутой статье 121 СК РФ сказано: «Деятельность других, кроме органов опеки и попечительства, юридических и физических лиц по выявлению и устройству детей, оставшихся без попечения родителей, не допускается». А это неизбежно отсекает от активной профилактической деятельности все негосударственные благотворительные фонды, центры и ассоциации, которые сейчас либо берут на себя указанные обязанности в отношении безнадзорных детей и подростков, либо о них идет речь при разработке программ профилактики, при создании системы органов предупреждения безнадзорности. Видимо, они могут использоваться лишь как вспомогательные службы, организуемые органами опеки и попечительства и находящиеся под их контролем.
Существенным является и степень потери ребенком, подростком родительского попечения. В литературе высказывается мнение, что защита их государством в лице органов опеки и попечительства вступает в действие в случаях реальной потерн, например: смерть родителей, лишение их родительских прав, длительная болезнь и т. п. (А. М. Нечаева. Комментарий к ст. 121 СК РФ//Семейный кодекс Российской Федерации. Комментарий. М.: Бек. 1996. С. 307–308).
Сказанное может быть отнесено и к оценке понятия безнадзорности, требующей принятия профилактических мер. Безнадзорность должна быть стойкой, характеризоваться признаками потери ребенком родительского попечения (например, запущенный внешний облик, признаки голодания, нахождение подростка постоянно в компании более взрослых ребят, собирающихся в подъездах домов, антиобщественное поведение и др.). В этих случаях нелегко провести грань между этими подростками и теми, кто оказался безнадзорным по причинам, перечисленным в ст. 121 СК РФ. Различием может служить тот факт, что первую группу подростков объединяет наличие у них родителей или лиц, их заменяющих и в том числе тех, кто сами по закону не ограничены в правах по защите своих детей и их попечению.
В итоге этого анализа понятия безнадзорности можно сказать, что для целей предупреждения безнадзорности лучше основывать эту деятельность на понятии «дети, оставшиеся без попечения родителей», отнеся только что рассмотренный контингент несовершеннолетних к указанным в ст. 121 СК РФ другим случаям потери родительского попечения.
Если разделить несовершеннолетних безнадзорных на эти две группы, а внутри второй еще и на подгруппы (требующих неотложной помощи и не требующих ее немедленно), то мы будем иметь подгруппы, разделенные по степени потери родительского попечения и одновременно по выраженности негативных последствии этой потери:
– полностью лишенные родительского попечения и оказавшиеся в бедственном положении, требующие неотложной помощи и защиты;
– частично лишенные родительского попечения, не требующие применения неотложных мер помощи и защиты, однако нуждающиеся в оздоровлении условий их жизни и воспитания;
– не лишенные родительского попечения, но в связи с конфликтными ситуациями, в которых находятся подростки, и наличием видимых признаков безнадзорности в их жизни и поведении, нуждающиеся в наблюдении за ними и педагогическом воздействии и помощи.
Профилактика может в большей или в меньшей мере включать акции «первого эшелона»: спасение детей, немедленное изъятие их из обстановки, угрожающей их жизни и здоровью. Очевидно, это касается полностью лишившихся родительского попечения или находящихся в объективно экстремальной ситуации. Последнее можно отнести к нахождению детей в зонах вооруженных конфликтов, природных или техногенных катастроф. Здесь, как правило, любые профилактические меры против безнадзорности детей и подростков оказываются уже во «втором эшелоне», направляются на оздоровление этой виктимогенной обстановки и личности пострадавших в ней детей, оставшихся без попечения родителей.
Социальные и правовые основания профилактической деятельности
Поскольку речь идет о безнадзорности несовершеннолетних, социальными основаниями профилактических действии являются данные социальной статистики и выборочных исследований на избранных территориях и объектах (школах, жилых домах), подтверждающие экономическое и социальное неблагополучие в рамках этих объектов, выявление в результате таких исследований фактов безнадзорности или отдельных ее проявлений, причин такого положения дел. Причем масштабы изучения ситуации с безнадзорностью подростков могут быть разными – от указанных небольших объектов и территорий до их общего числа в рамках целого субъекта Федерации (например, области, края). Именно на такой статистической базе проводились в течение ряда лет обобщения данных об условиях жизни и воспитания детей и подростков по отдельным их показателям. Работа эта осуществлялась Межведомственной комиссией по делам несовершеннолетних при Правительстве РФ.
Правовой базой проведения профилактических действий в отношении безнадзорности несовершеннолетних служат данные уголовной статистики преступлений несовершеннолетних в возрасте с 16 и с 14 лет и статистики административных правонарушений лиц в возрасте от 16 до 18 лет (административная ответственность несовершеннолетних наступает в России с 16-летнего возраста). Понятно, что эта статистика не является в чистом виде статистикой безнадзорности, но ее показатели обычно оцениваются как возможное следствие безнадзорности, своего рода «сигнал опасности», свидетельство перехода безнадзорных подростков на путь совершения правонарушений и преступлений.
К правовой базе профилактики безнадзорности относятся все нормативные акты, где речь идет о правах и обязанностях правоохранительных органов по оказанию помощи детям, оставшимся без попечения родителей, защите их прав и законных интересов, о действиях по оздоровлению условии жизни и воспитания безнадзорных детей.
Надо сказать, что отсутствие специального закона, где были бы регламентированы все эти условия, тормозит развитие профилактики безнадзорности несовершеннолетних и повышение ее эффективности. Наименование такого закона может иметь варианты. Думаю, что лучше было бы назвать его законом о детях и подростках, лишенных родительского попечения (или оставшихся без попечения родителей), поскольку статья 121 Семейного кодекса РФ лишь перечисляет виды этого положения детей. В законе могли бы быть отражены не только эти виды (в том числе и безнадзорность), но и разные формы и методы профилактики применительно к указанным видам нахождения детей без попечения родителей: соответствующие полномочия государственных органов и учреждении, а также привлекаемых ими социальных служб для оказания помощи в профилактике. Наверное, не стоит делать акцент на профилактике одной безнадзорности, потому что она – только причина будущих, более серьезных конфликтных ситуаций в жизни подростков, как не стоит объединять безнадзорность и правонарушения самих несовершеннолетних, являющихся объектом профилактики. В наше время намного опаснее виктимогенная обстановка, когда безнадзорные дети становятся жертвами преступлений взрослых людей.
Правовую базу профилактики безнадзорности должны составлять и законы, прямо не относящиеся к этому положению несовершеннолетних, но призванные устранять причины его появления. Это – законы и иные нормативные акты, содержащие требования к выполнению юридических обязанностей и к должному поведению. Упомяну Закон об образовании в Российской Федерации. Кодекс законов о труде, где есть специальная глава XII «Труд молодежи». Кодекс об административных правонарушениях и Уголовный кодекс РФ. Эти законы направлены на то, чтобы предупредить разрушение микросреды (ближайшего окружения) несовершеннолетнего, благоприятствующей его нормальному развитию, препятствуя превращению ее в микросреду, способствующую безнадзорности и риску для безнадзорных подростков стать правонарушителями или жертвами правонарушений. Поэтому эти законы должны быть отнесены к правовой базе профилактики безнадзорности несовершеннолетних.
Наконец, правовую основу этого вида профилактики составляют правовые акты, регулирующие компетенцию, задачи и содержание деятельности органов п учреждений, занятых несовершеннолетними, лишенными родительского попечения, в том числе и те. которые считаются безнадзорными. Это – нормы Законов «О милиции Российской Федерации». «О прокуратуре Российской Федерации». Положения о воспитательных учреждениях для несовершеннолетних с девиантным (отклоняющимся) поведением. Положения о специализированном учреждении для несовершеннолетних, нуждающихся в социальной реабилитации, и др.
Юридические границы профилактики
Когда говорят о юридических (правовых) границах какой-либо деятельности, имеют в виду два показателя: действия, не нарушающие установленную в законе компетенцию органа, осуществляющего профилактику; действия, не нарушающие прав и свобод человека и гражданина, к которому относятся эти профилактические действия.
Обычно компетенция органов, осуществляющих профилактику, подробно описывается в соответствующих нормативных актах и выход за пределы компетенции может быть установлен. Важно, чтобы существовал соответствующий нормативный акт, который не вступал бы в противоречие с Конституцией, федеральными и иными законами. В принципе такого разночтения не должно быть. Однако при значительном объеме издаваемых в настоящее время законов и их подвижности противоречия все же могут возникать.
Это ставит перед разработчиками законодательного акта, в котором нашло бы свое место нормативное регулирование проблемы безнадзорности несовершеннолетних, специфические задачи: максимальный учет отраслевых законов, их согласование в рамках понятия безнадзорности и ее профилактики: использование мирового и российского опыта социальной реабилитации безнадзорных подростков, с одной стороны, и защиты их прав, свобод и законных интересов – с другой. Думаю, ни у кого не будет сомнений в том. что для этого необходима специальная криминологическая и юридическая осведомленность законодателей и соответствующая подготовка реализаторов закона, когда он будет принят и начнет действовать.
Защита прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в современной России, согласно ее Конституции, является приоритетной задачей государства и всего общества. Однако, чтобы не стать просто декларацией и не потерять доверие населения страны, эта защита должна отражаться в деятельности компетентных на то органов повседневно, во всех областях жизни и применительно к каждому человеку и гражданину. К сожалению, если в отношении взрослых людей усиление этой защиты наблюдается, несовершеннолетние нередко оказываются обделенными ею. Нарушения прав несовершеннолетних особенно проявляются, если иметь в виду, что законами России для них предусмотрена повышенная правовая защита. Учесть это необходимо при разработке новых законов. Думаю, что это относится и к перспективе создания законодательного акта о профилактике безнадзорности несовершеннолетних. Особое внимание, видимо, должно быть обращено на юридические гарантии прав личности несовершеннолетнего во всех случаях применения к ним профилактических мер, связанных с ограничением их прав, с лишением или ограничением их свободы. Здесь полномочия компетентных органов п права несовершеннолетних должны быть строго и точно регламентированы в законе. Нельзя предоставлять органам, осуществляющим профилактику, например, безнадзорности, право направить подростка в центр социальной реабилитации, в воспитательное учреждение открытого типа, не сформулировав в том же нормативном акте (лучше в законе) механизм защиты его прав и свобод, его достоинства. В действующих положениях о таких учреждениях, в проектах обычно эта сторона процесса профилактики как-то исчезает. В этой связи обращу внимание на два действия, которые проводятся также в профилактике безнадзорности несовершеннолетних:
– создание «группы риска» и дальнейшая профилактическая работа с ней;
– действия персонала в отношении несовершеннолетних, помещенных в воспитательные учреждения открытого и закрытого типа.
Особое значение юридические гарантии приобретают потому, что в реализации задач профилактики безнадзорности участвуют представители неюридических профессий. Привлечение их к участию в профилактических действиях вполне объяснимо и, как показывает мировой опыт, полезно. Известно благоприятное воздействие на детей и подростков психологов, психотерапевтов, педагогов. В странах, где действуют суды по делам несовершеннолетних, представители указанных профессий привлекаются судом для изучения личности несовершеннолетних, дачи заключения относительно оптимальной для данной личности меры воздействия и режима ее исполнения. В России пока таких судов нет, как нет установленных в законе правил широкого приглашения для указанных целей неюристов. Заметьте, все сказанное относится только к подросткам-правонарушителям. А «группа риска» составляется не из правонарушителей или из «потенциальных» правонарушителей. И здесь не менее важно, чтобы на «группу риска» лица, осуществляющие профилактику, не смотрели как на преступников. Опасность в этом есть.
Обращение персонала с воспитанниками открытых и закрытых воспитательных учреждений, перечисленных выше, тем более требует законодательной регламентации. Нельзя, например, наделять персонал правом личного досмотра воспитанников, досмотра их вещей, передаваемых им посылок и т. д., если в законе не указаны гарантии защиты неприкосновенности личности, ее достоинства от возможного произвола. И хотя указанные действия персонала можно объяснить необходимостью контроля за поведением помещенных в воспитательные и реабилитационные учреждения, всегда должно действовать правило: гарантии прав и свобод личности – прежде всего. А необходимые действия персонала только тогда допустимы, когда закон гарантирует защиту прав и свобод несовершеннолетних. Отмечу, что Минимальные стандартные правила ООН. касающиеся правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинские правила 1984 г.) и Руководящие принципы ООН для предупреждения преступности среди несовершеннолетних (Эр-Риядские принципы 1988 г.) предусматривают такие гарантии для несовершеннолетних во всех случаях ограничения их свободы. Вспомним и предписания Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, касающиеся гарантий прав личности при задержаниях, арестах, применении мер пресечения и наказания, связанных с лишением или с ограничением свободы. Невольно напрашивается вопрос: почему несовершеннолетние в случаях профилактики их безнадзорности должны быть менее защищены законом, чем те. кто уже совершил преступление? Об этом тоже следует помнить и при разработке законопроектов о профилактике безнадзорности, и при дальнейшей реализации соответствующих законов.
Российская модель ювенальной юстиции (теоретическая концепция) – 1996, №1 (7)
Подросток, реклама и коммерческий досуг – 1998, №2 (16)
Дети и подростки – жертвы негативных явлений. Основные аспекты виктимизации – 2000, №1 (23)
Из истории российской ювенальной юстиции – 1998, №3 (17)
Декларация о защите прав детей и подростков – жертв вооруженных конфликтов. Проект – 1996, №4 (10)
Конфликт подростка с законом. Как избежать его? – 1997, №4 (14)
Закон о ювенальной юстиции в РФ. Проект – 1996, №2 (8)
Забота о безнадзорных детях. Постановление Правительства Москвы – 2000, №3 (25)
Эвелина МЕЛЬНИКОВА. Конфликт подростка с законом. Как избежать его? – 1997, №4 (14)
Алексей НИКИФОРОВ. Бездомность вчера, сегодня… Завтра? – 1998, №3 (17)
Владислав НАЛИМОВ. Несовершеннолетние в судебном процессе. Заметки адвоката – 1999, №2 (20)
