Как вы знаете, в России происходят критические события, возобновилась война на Северном Кавказе. Выступая здесь два года назад, я еще должен был доказывать, что в рамках прежнего мирового устройства невозможно решить глобальные проблемы, которые поставил перед человечеством XX век. Доказывать, что человечеству необходим новый мировой порядок, включающий в себя, в частности, фундаментальные изменения представлений о национальном суверенитете.
Сегодня, после Косово, это утверждение стало истиной, не требующей доказательств.
Что делать теперь? Какие конкретные проблемы ставит перед нами Югославский кризис и попытки его военного разрешения? Но прежде всего надо ответить на один общий вопрос: победой или поражением для человечества стала Косовская операция стран НАТО? По-моему, и тем, и другим. Остановлено беспрецедентное для Европы второй половины двадцатого века массовое истребление людей, граничившее с геноцидом, по меньшей мере — граничившее, если не являвшееся геноцидом. Это, конечно, победа. Массовый исход албанцев из Косово сменился столь же повальным бегством сербского, цыганского и других меньшинств. Край стремительно становится моноэтническим. Это — серьезное поражение. При проведении Косовской операции подавляющее большинство стран, входящих в мировое сообщество, признало необходимость пресечь массовое и грубое нарушение прав человека правительством Милошевича, неизмеримо более важной, чем соблюдение устаревшего догмата о невмешательстве во внутренние дела. Такой подход был практически единодушно поддержан международным общественным мнением. Это, на мой взгляд, хорошо. Однако международному сообществу так и не удалось найти подходящей правовой процедуры для принятия решения по Косово. В результате военное вмешательство осуществлялось вне каких бы то ни было правовых рамок. Это плохо и крайне тревожно. Мир после Косово стал более опасным и нестабильным.
Недаром на действия НАТО в Югославии ссылаются сейчас российские генералы для оправдания непродуманной и безответственной военной эскалации в Чечне. Конечно, эти ссылки носят весьма лицемерный характер. Нынешняя чеченская операция российских войск преследует, в отличие от югославской кампании НАТО, заведомо имперские цели. Но ведь пропагандистское прикрытие этой операции, по крайней мере поначалу, также состояло в апелляции к борьбе с действительно существующими на территории Чечни очагами опаснейших нарушений прав человека, терроризма и работорговли. Принимая решение о вмешательстве в Косово, страны НАТО поставили права человека выше политических интересов. Ясно ведь, что никаких серьезных эгоистических выгод от спасения людей в богом забытом уголке Балкан эти страны не получали. Скорее, наоборот, с точки зрения традиционной политики, они создали себе много проблем. И тем не менее обычное человеческое чувство солидарности с избиваемыми и изгоняемыми наконец-то одержало верх над прагматическими соображениями. Это замечательно. Но нет никаких признаков того, что страны Запада готовы отказаться от применения двойного стандарта в аналогичных вопросах в других регионах мира.
Да, ультиматум мирового сообщества предупредил кровавую резню в арабском Курдистане. Но ответьте по чести: можем ли мы ожидать в ближайшем будущем аналогичных действий в защиту курдов турецких? Будет ли предъявлен подобный ультиматум правительству в Анкаре? Боюсь, что нет, и боюсь, что я понимаю, почему этого не будет. Турция — стратегический союзник Запада и член НАТО. Один этот факт серьезно ставит под сомнение бескорыстие, проявленное западными странами в Косово, Ираке, Восточном Тиморе.
Великолепно, что международный уголовный трибунал по военным преступлениям в бывшей Югославии намерен привлечь к ответственности Милошевича. Но, увы, не создан еще такой суд, который будет рассматривать дела о массовых и грубых нарушениях прав человека руководством Китая. А ведь право только тогда может называться правом, когда оно едино для всех. Мир после Косово — это мир. осознавший себя на распутье. И в рамках традиционной политики сделать какой-то выбор, даже плохой выбор, уже невозможно. В то же время мы не можем ждать, пока этот факт будет осознан профессиональными политиками, ибо, как я уже говорил здесь два года назад, на свете нет более ограниченного, консервативного и самоуверенного создания, чем действующий профессиональный политик. Сдвинуть их с мертвой точки может лишь серьезное давление со стороны общества. Но чтобы такое давление было оказано, необходимы колоссальные изменения в общественном сознании. А этих изменений в свою очередь надо добиваться. Это длительная и трудоемкая работа, требующая координации усилий весьма многих людей. Я бы сказал, она стоит в порядке первоочередных задач наступающего XXI столетия.
* Публикуется с незначительными сокращениями.
